Захоронение на городском кладбище
Многие из тех забытых могил на городском кладбище, вблизи официально оформленного захоронения с фигурой солдата, были использованы под современные захоронения. Известна лишь одна такая могила, которую стоит привести в качестве примера. Ее можно видеть и сегодня, окрашенная в красный цвет, с табличкой «Вечная слава героям...». И это не имитация. Пирамидка появились в конце 70-х годов , а до этого на этом месте был лишь могильный холмик, только несколько большего размера, чем обычной могилы. По словам многих очевидцев, переживших оккупацию, здесь зимой 1943-1944 годов была братская могила. Причем стояла эта могила не зарытой долгое время в ожидании очередных умерших в госпитале раненых. Их только присыпали ряд за рядом тонким слоем земли. После войны остался только безымянный холмик. В общую могилу останки никто никогда не перезахоранивал.
И такая могила здесь была не единственной. Приходилось слышать, что одиночные могилы наблюдались не только на кладбище , но и возле территории городской больницы, где около двух лет располагались госпитали. Между больницей и кладбищем когда-то был пустырь. Со временем его занял огород больничного хозяйства, потом на нем разбили фруктовый сад. Так что вполне допустимо, что какие-то солдатские захоронения могли быть и здесь, ибо возле некоторых имен в документах о погребении значится не кладбище, а «Злынка», «Злынка , горбольница», «Злынка, часть».
По воспоминаниям старейших работников злынковской райбольницы, при очередной перестройке или ремонте деревянного здания хирургического корпуса /ныне снесенного/, действительно, были найдены чьи-то останки. Куда они делись , неизвестно. Но вряд ли их догадались захоронить в Братскую могилу на кладбище, скорее прикопала где-нибудь в стороне. С большой долей вероятности, эти останки принадлежали медсестре ближайшей авиачасти Марии Фатеевне Козловой , умершей от болезни легких 17 апреля 1944 года. Видно из профессиональной солидарности руководство госпиталя решило захоронить ее прямо у больничных стен. Где сегодня покоятся ее останки, неизвестно. Но может быть кто-либо из наших старожилов может уточнить и дополнить этот факт ? Отзовитесь, если знаете подробности.
Захоронения на старообрядческом кладбище.
Летом 1941-го года в районе Злынки оборону держала 117-я стрелковая дивизия /командир-подполковник Данилов Н.С./ 21-й армии /командующий генерал-майор Гордов В.Н./.Ее 240-й полк прикрывал западное направление со стороны Добруша, хотя основное наступление немцы здесь вели на юго-восток, в обход Злынки. 275-й и 820-й полки дивизии сдерживали натиск немецких войск , наступавших с севера, на рубеже реки Ипуть, Тимошкин Перевоз-Добродеевка и западнее. Но на рассвете 24 августа немцы , повели наступление в стык Брянского и Центрального фронтов, прорвали оборону и обошли Новозыбков с востока. В результате 117-я дивизия оказалась в полу-окружении, ее подразделения стали отступать на юг. К середине дня немцы форсировав Ипуть заняли Добродеевку, повели наступление на Злынку. Чтобы сдержать их натиск и позволить тыловым частям и штабу дивизии стоящим здесь несколько дней, отойти к югу, на северо-западной окраине города /в начале Пролетарской улицы и Рабского кладбища /
окопалось небольшое подразделение 240-го полка. Именно сюда выходила прямая дорога со станции Злынка, отсюда ожидалось , в первую очередь, немецкое наступление. Однако 25 августа немцы авиацией и артиллерией проутюжили линию обороны этого подразделения и заставили бойцов отступить из города. На месте так и не состоявшегося боя остались тела трех убитых при обстреле бойцов. Местные жители похоронили их тут же на кладбище. Наш земляк В.Д.Карпов, переживший оккупацию в Злынке, в своих воспоминаниях тоже говорит о трех убитых при обстреле солдат, похороненных в братской могиле на рабском кладбище. Документы на них взял тогда какой-то дед, и их судьба неизвестна. Говорят, что он сжег их во время оккупации. Об этом же говорит и одна из старожилов Пролетарской улицы А.Т.Бирюкова, ухаживающая за этим безымянным захоронением.
Восстановить имена погибших бойцов пока не представляется возможным. Из воспоминаний бывшего начальника 1 отделения штаба 117-й сд капитана Обушенко Ивана Федотовича становится ясно почему: «Во второй половине августа наши донесения не всегда попадали до штаба 21 армии, а из штаба армии не всегда отправлялись и доходили обобщенные материалы в вышестоящий штаб". На сайте 117-й стрелковой дивизии приведены 2727 фамилий солдат и 255 фамилий офицеров дивизии убитых, умерших от ран, пропавших без вести и попавших в плен. Конечно, это только малая часть имен, восстановленных в результате долгих поисков. Среди них не удалось найти, к сожалению, бойцов, погибших 25 августа 1941 года на окраине Злынки. Могила этих бойцов /судя по количеству погребенных -3 чел./ может находится ныне под пирамидкой с надписью «Вечная слава погибшим в Великой Отечественной войне» /учтенное захоронение №32-505/.
На кладбище есть еще одно безымянное захоронение с надписью на табличке «Вечная память неизвестному солдату» /в официальных списках захоронений области она не значится/. Говорят, что здесь был похоронен один боец. Но когда-то старожилы с этого края города рассказывали о четырех наших бойцах, похороненных в 1943 году. Можно только предположить, что здесь лежат четыре красноармейца , которые погибли при освобождении Злынки .Конечно , это только наша версия, которую вряд ли можно сегодня подтвердить или опровергнуть документально. Отраден лишь тот факт, что обе эти безымянные могилы содержаться в ухоженном состоянии, благодаря таким неравнодушным людям как Александра Тимофеевна Бирюкова.
То, что погибшие в боях за город могли оказаться похороненными на Рабском кладбище , не лишено логики. Это были бойцы 771-го стрелкового полка, 137 стрелковой дивизии /командир- генерал-майор Алферов А.И./, 48-ой армии /командующий – генерал-лейтенант Романенко П.Д./ Именно 771 полк наступал узким фронтом как раз на юго-западную часть Злынки и деревню Камень. Бойцы ,вероятно, погибли 26 сентября где-то поблизости друг от друга, а кладбище оказалось самым удобным местом для их погребения после боя в общей Братской могиле.
В. Камовский
