Воспоминания Ивкина Ивана Михайловича

     Иван Михайлович Ивкин - бывший автоматчик, командир отделения роты противотанковых ружей 2-го батальона 101 стрелкового полка 4-й стрелковой дивизии, механик-водитель танка Т-34 127-го отдельного гвардейского полка, ныне зам. председателя Совета ветеранов 4-й Бежицкой ордена Суворова стрелковой дивизии подполковник в отставке.

     После разгрома фашистских войск в Орловско-Курском сражении 11-я Армия Брянского фронта вела наступательные бои по освобождению Брянска, командующим Армии был Герой Советского Союза генерал Иван Иванович Федюнинский.

     Восточнее Брянска и Навли гитлеровцами был сооружен сильно укреплённый район. Войска 11-й Армии в течение 3-х суток вели ожесточенные бои и вышли на подступы Бежицы и Брянска, где недобитые части 9-й Армии фашистов закрепились на позициях.

     Бежица считалась форпостом для Гитлеровской Армии на подступах к Брянску с северной стороны. Вокруг Бежицы и вдоль её рек тянулись траншеи с пулемётными гнёздами, противотанковыми рвами и так называемыми «волчьими ямами». По всей линии фронта и на дорогах были установлены противотанковые и противопехотные мины.

     Основную задачу по освобождению Бежицы выполняла 4-я стрелковая дивизия полковника Дмитрия Демьяновича Воробьёва (101-й, 39-й и 220-й стрелковые полки). После освобождения пос. Красное Орловской области наша дивизия вышла на лесную дорогу к железнодорожному узлу Брянск-1.

     Первыми продвигались 101-й стрелковый полк майора Дмитрия Евментьевича Шапоренко. В течение ночи по заминированной дороге вышли к ст. Брянск-1, потеряв 18 бойцов, подорвавшихся на минах. 39-й полк Виктора Дмитриевича Киселёва и 220-й стрелковый полк майора Моисеенко Михаила Панкратовича действовали правее и двигались к Бежице.

     На подступах к Бежице стрелковые полки сосредоточились вдоль левого берега реки Болва со стороны Крыловки и Самары-Радицы. Это был трудный болотистый участок – ни укрыться, ни окопаться.

     С 11-го на 12-е сентября первыми начали атаку 220 стрелковый полк, но, понеся большие потери, отошел. Тогда погиб весь 3-й батальон вместе с его командиром капитаном Алексеем Георгиевичем Егоровым – всего 70 человек.

     В ночь с 15-го на 16-е сентября поступил приказ командира 4-й стрелковой дивизии форсировать Болву и окопаться на подступах к Бежице, чтобы утром при поддержке артиллерии взять Бежицу.

     С наступлением рассвета 17-го сентября, после налёта нашей штурмовой авиации и мощной артподготовки всех видов артиллерии, пехота пошла в атаку. 39-й стрелковый полк овладел северной частью города и вышел на его юго-западную окраину, 101-й стрелковый полк в 4 часа утра атаковал гитлеровцев с востока и центральной части города и в дальнейшем вышел на его восточную окраину, 220-й стрелковый полк атаковал немцев с юго-восточной части города, ведя бои непосредственно на развалинах завода "Красный Профинтерн", и вышел к переправе реки Десна на Городище.

     К рассвету 17 сентября бои утихли. Бежица была освобождена от немецко-фашистских захватчиков.

     В боях за освобождение Бежицы и прилегающих посёлков погибло более 700 воинов. За мужество и доблесть в боях за освобождение Бежицы были награждены орденами и медалями 640 человек, а наша 4-я стрелковая дивизия получила наименование "Бежицкой".

     В последующем 4-я Бежицкая стрелковая дивизия принимала участие в освобождении от немецко-фашистских захватчиков Брянской области.

     Я был автоматчиком в одном из боевых действий, находясь в боевом охранении, и получил ранение. Получилось так, что пуля задела два моих пальца левой руки и разбила приклад автомата. После этого меня с перевязанной кистью руки перевели командиром отделения роты ПТР второго батальона капитана Евгения Игнатьевича Соколова. А затем уже в составе Белорусского фронта наша дивизия освобождала Гомельскую область, форсировали реку Сож севернее Гомеля.

     И вот здесь запомнился мне такой эпизод. Это было в ноябре, средств для переправы было недостаточно. Когда наш 101-й полк готовился форсировать Сож, я спросил разрешения у своего командира взвода старшего лейтенанта Ивана Леонтьевича Дмитриева доставить лодку, увиденную на той стороне реки. Об этом узнал наш комсорг полка лейтенант Александр Федорович Лукашенко. Они одобрили, и я получил разрешение. В гимнастёрке и брюках под наблюдением своих переплыл на ту сторону, оставаясь незамеченным фрицами. Весь противоположный берег реки зарос густым лозняком. Я сумел отвязать лодку и тихо поплыл обратно – одной рукой держусь за лодку, другой гребу. Не успел доплыть до середины, как немцы открыли миномётный огонь. Мины взрывались рядом. Я не испугался и продолжал плыть. Наши тоже открыли огонь. Вот так я все же сумел доставить лодку, и она пригодилась при форсировании. Правда, мой комсомольский билет, который был в заднем кармане брюк, и красноармейская книжка размякли и оказались уже не годными, я их передал своему комсоргу. Конечно, позже я получил дубликат комсомольского билета. За этот подвиг меня представили к медали "За боевые заслуги".

     Позднее мы освобождали Белорусские земли Буда-Кошелёвского и Клобинского районов Гомельский области. Здесь у меня тоже был небольшой эпизод.

     С большими боями от Гомеля мы продвигались по Буда-Кошелёвскому району. Особенно нас потрепали при взятии деревень Губичи, Недойка и Штаповка, где наша дивизия понесла ощутимые потери. В тех боях моё отделение подбило два немецких танка и одну автомашину. И вот, когда наша дивизия находилась на подступах к железнодорожному узлу Жлобин, я получил письмо от родных. Мать сообщила, что мой старший брат Павел Михайлович геройски погиб в Запорожье за Дунаем и там похоронен.

     В моём отделении было три расчёта. Позиции сосредотачивались в удобных, скрытых от противника местах. И вот тогда я проявил самовольство, т.е. без разрешения командира взвода мы самостоятельно своим отделением открывали огонь по огневым точка противника, меняя свои позиции. Я знал, что за такие действия можно было попасть в штрафной батальон. Но меня спасло то, что в эту ночь планировалось наступление нашего полка. Когда стемнело, меня пригласили в штаб полка к командиру Евсееву. Тогда я подумал: наверное, прогорел по-настоящему. Но оказалось, что моё отделение для поддержки направляют в группу дивизионной разведки для взятия языка, и я получил соответствующее задание. Тогда в группе захвата дивизионной разведки служил наш брянский земляк Василий Прокофьевич Ашеко (уже после войны мы с ним часто встречались, вспоминая о тех боевых походах. Он умер от инфаркта 27.01.1997 года).

     23 ноября 1943 года на рассвете после артподготовки началось наступление пехоты, и в это же время немцы тоже открыли ураганный огонь. Это был страшный бой. Своим расчётом я сумел сделать лишь несколько выстрелов, но разорвавшаяся рядом с нами мина смертельно ранила моего второго номера, а я получил осколочное ранение. К счастью, осколок не повредил позвоночник. Примерно через неделю, возвращаясь к месту дислокации своей дивизии, я встретил своего комсорга лейтенанта А.Ф. Лукашенко с перевязанной правой рукой. Он рассказал мне, что после того боя из нашего волка остались в живых только те, кто был ранен или не принимал участия в бою. Тогда был тяжело ранен командир полка майор Д.Е. Шапоренко, погиб начальник штаба полка майор Евсеев. Наш Бежицкий земляк, командир отделения, был тяжело ранен, ему оторвало руку, это был Александр Фёдорович Деханов, он жил по ул. Почтовой в Бежицком районе.

     После этого боя меня направили на учёбу в 31-й учебный танковый полк (поселок Разбойщина, Саратовской области). Откуда уже механиком-водителем танка Т-34 направили в 127-й отдельный гвардейский танковый полк. Воевал в Польше, Румынии, Венгрии. Войну закончил в Австрии . И почти сразу после войны нашу механизированную дивизию направили в Среднюю Азию, недалеко от Иранской границы, предполагали, что там могут начаться боевые действия. Там пробыл до апреля 1947 года, т.е. до дня демобилизации.

Источник: http://old.bryanskobl.ru/projects/ravne … ivkin.html

Иван Ивкин: "Хватил военного лиха"

     Ветеран Великой Отечественной войны и пожарной охраны, полковник внутренней службы в отставке Иван Михайлович Ивкин отметил 92-летний юбилей. Сегодня кавалер ордена Отечественной войны 1 степени, двух медалей «За боевые заслуги», медали « За взятие Вены», Почетный гражданин города Буда-Кошелево, Почетный ветеран органов внутренних дел Брянской области и других многочисленных государственных и ведомственных наград поделился с нами своими воспоминаниями.
     "Началом моего жизненного пути стала грозная Великая Отечественная война, которая по — своему распорядилась судьбой каждого человека. Лично я в то время еще не успел задуматься об избрании для себя профессии. Скорее всего, пошел бы трудиться по давно сложившейся семейной традиции, как отец, братья, многие родственники, на Брянский машиностроительный завод. Но все получилось по- другому. Не успел закончить среднюю школу, как началась война. И в 19- летнем возрасте уже принимал участие в боях с немецко- фашистскими захватчиками. Сначала зачислен был автоматчиком в роту 101— го стрелкового полка, 4 — й Бежицкой стрелковой дивизии. К несчастью, при освобождении Брянщины был ранен в руку. Вражеская пуля, повредив два пальца, разбила приклад автомата…
     После меня назначили командиром отделения роты бойцов, владеющих противотанковыми ружьями. В свое распоряжение также получил двухметровое ружье для поражения вражеских танков. И вот с этим пудовым оружием и другой амуницией, после каждого боя, совершал, в те холодные осенние дни 1943 года, большие и трудные переходы. Часто и в ночное время по сплошному бездорожью.
     Задача патээровцев заключалась в том, чтобы уничтожить пулеметные и другие огневые точки противника, а также его технику. После нескольких выстрелов из ружья нужно было немедленно менять свои позиции, так как противник постоянно обрушивал на нас смертельный минометный град. В противостоянии с танками фашистов выигрывает тот, кто первым сумеет сделать прицельный выстрел по огневой точке, малейшее промедление, оплошность и ты сам становишься жертвой фашистского снайпера. Об этом мы знали всегда.
     Конечно, всех подробностей каждого боя не вспомнить, ведь прошло 70 с лишним лет. Но отдельные эпизоды жестоких сражений мне запомнились особенно. Это были бои при форсировании реки Сож и при взятии города Жлобин, что в Белоруссии. Хочется отметить, что до данной реки наша дивизия шла с небольшими боями, освобождая от фашистской нечисти один за другим населенные пункты. Думали также с ходу форсировать возникшую водную преграду, но оказалось, враг был подготовлен к длительной обороне. Пришлось в срочном порядке готовить плавсредства. Я попросил разрешения у своего командира взвода старшего лейтенанта Игоря Дмитриева приспособить для этих целей лодку, которую заприметил на другом берегу. Тот запротестовал, дело - то было в начале ноября. Но об этом узнал комсорг полка. Он одобрил идею. В гимнастерке и брюках под прикрытием своих переплыл на противоположную сторону, поросшую густым лозняком. Немцы меня не заметили. Сумел отвязать лодку и поплыл обратно. Одной рукой держусь за лодку, другой гребу. Не успел добраться до середины реки, как гитлеровцы открыли минометный огонь. Наши ответили. Я же продолжал плыть и все – таки сумел доставить лодку, которая очень пригодилась при форсировании. За это меня наградили медалью «За боевые заслуги».
     Казалось, ничем не сломить оборону гитлеровцев на западном берегу реки Сож. Они глубоко зарылись в землю, опоясали берег траншеями, дотами и дзотами, ощетинились стволами орудий. Потому преодолеть под огнем противника водную преграду, пробиться сквозь вражескую оборону, захватить и удержать плацдарм без солидной артподготовки и концентрации техники было трудным делом. Но время не ждало, да и техника была нужней на других, более решающих участках фронта. Руководством штаба дивизии было намечено форсировать реку в районе деревни Старое Село.
     Первой удалось пробиться сквозь бурлящий от взрывов Сож и достигнуть противоположного берега лодке старшего сержанта Никифора Феничева. Причем, появление его бойцов было неожиданным для немцев. Тем не менее, скорее от испуга, они оказали яростное сопротивление. Увлекая за собой товарищей старший сержант Феничев первым ворвался в немецкую траншею… Дальнейшие события развивались стремительно. Прокладывая дорогу гранатами и автоматом он проник во вражеский пулеметный дот. Три гитлеровца при виде советского сержанта на мгновение растерялись. Первым опомнился, схватившись за пистолет, Но сержант Никифор Феничев первым дал очередь из автомата…Два солдата кинулись было к выходу, но тоже упали сраженные меткой очередью.
     Где- то рядом, не переставая стреляла скорострельная пушка. Не давая опомниться врагу, старший сержант Феничев добрался и до артиллерийского расчета. Еще одна автоматная очередь и вражеское орудие, бившее по нашей переправе, навсегда умолкло. А рядом, справа и слева, рвались гранаты, раздавались автоматные очереди. Это бойцы отделения Феничева отвоевывали у врага жизненное пространство. В стане врага поднялась паника, уцелевшие фашисты обратились в бегство.
     Так благодаря смелым и решительным действиям отделения Никифора Феничева за несколько минут был отвоеван плацдарм на правом берегу реки Сож. Однако отважным бойцам во главе с командиром не пришлось даже «перекурить».Гитлеровцы, взбешенные неудачей, обрушили на горстку русских смельчаков, на отвоеванный ими пятачок сотни мин и снарядов. Казалось, что на этом клочке была перепахана вся земля и не могло уцелеть ничего живого. Не успело еще осесть месиво из грунта, огня и металла, как немцы кинулись в контратаку. Но оставшиеся в живых бойцы, израненные, оглушенные, вновь встретили врага дружным и метким огнем.
     Более двадцати яростных контратак пришлось выдержать смельчакам. Уже не один десяток вражеских солдат лежали на прибрежной полоске, а немцы все лезли вперед, чтобы любой ценой сбросить их в Сож.
     «Кончаются патроны, что будем делать»,— обратился к Феничеву один из солдат. «Подбирать немецкое оружие и драться до последнего», — последовал приказ. Но вскоре кончились и немецкие патроны. В ход пошли последние гранаты. А потом пришлось отбиваться штыками и прикладами…
     Когда подоспела помощь и немцы были окончательно отброшены, однополчане вытащили тело Феничева из под груды вражеских трупов. Их командир дрался до последнего дыхания и погиб как настоящий герой. Он был похоронен на месте последнего боя на берегу реки Сож. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 января 1944 года за образцовое выполнение заданий командования и проявленные при этом отвагу и геройство Никифору Ильичу Феничеву посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
     Старшее поколение брянских пожарных знает, а для молодых коллег, наверное, стоит напомнить, что Н. И. Феничев уроженец Калужской области, но вся его жизнь непосредственно связана с Брянщиной. Начиная с 1939 года он работал в пожарной команде завода имени Кирова. Ныне это завод «Арсенал». В первые дни войны вместе с заводом и родной пожарной частью эвакуировался в город Усть- Катав Челябинской области. Оттуда в 1943 году был призван в действующую армию. В боевых действиях принимал участие в составе 755 стрелкового полка 217 стрелковой дивизии.
     Заметных геройских подвигов лично мне не довелось совершить. Воевал обычно, как и многие. Но в том бою зачислил на свой боевой счет несколько уничтоженных огневых точек противника. Не один десяток захватчиков поплатились своей жизнью.
     Вспоминаются завязавшиеся, в конце ноября 1943 года, жестокие бои за город Жлобин. Накануне, в полночь, вместе с командиром разведроты нас пригласили в штаб полка, где получили приказ достать «языка». Нашему отделению предстояло находиться в поддерживающей группе. Первая попытка успеха не принесла. При второй попытке «язык « был захвачен и доставлен в расположение нашего подразделения.
     А когда ближе к рассвету, после артиллерийской подготовки советских войск, началось общее наступление нашей дивизии. Этот участок фронта, в полном смысле слова, превратился в кромешный ад. Грохот, изрыгающих смертный огонь, всех видов оружия, огненные языки пламени, продолжались до рассвета. Казалось, от этих взрывов и непрерывного свиста, пуль, мин, снарядов нельзя было поднять головы. Но мои боевые товарищи почти не обращали внимания на ожидаемую ими смерть. Одни падали, но другие продвигались вперед. Трудно представить, какой ценой человеческих жизней был взят этот небольшой белорусский город!
     В том жестоком бою геройски погиб наш начальник штаба полка майор Евсеев. Тяжело ранен командир полка майор Шапоренко. Тяжело ранен пулеметчик А. Ф. Деханов. Был убит мой второй номер расчета. Все мои брянские земляки.
     А дальше наш путь лежал по гомельской земле, где пришлось участвовать в освобождении городов Буда – Кошелево, Гомель. В одном из боев, было это 23 ноября 1943 года, от разорвавшейся рядом мины был ранен, контужен и засыпан землей. Очнулся в частном доме, где медсестра оказывала мне помощь. Оказывается, один из осколков вонзился в спину, пробив брезентовый поясной ремень, дошел до позвоночника. Другой осколок ранил колено.
     После продолжил службу автоматчиком в 188-м отдельном заградительном отряде, а затем меня направили в учебный танковый полк, находившийся под Саратовом. Получив там воинскую специальность механика — водителя танка Т—34, продолжил сражаться с врагом. Теперь уже в составе 127— го гвардейского танкового полка 16-й механизированной дивизии. Участвовал в боевых действиях на территориях Польши , Румынии, Венгрии и Австрии. В столице последней Вене нас и застало долгожданное известие о Победе.
     Сразу после войны наш полк перебросили в Среднюю Азию, к самой иранской границе. Дислоцировались в городе Катта — Курган. Откуда я в 1947 году, в звании гвардии старшины, демобилизовался.
     Но по иронии судьбы за рычаги танка Т-34 пришлось сесть и в мирной жизни. После прибытия в родные края, мой путь, конечно, пролег на родной машиностроительный завод, который к тому времени назывался «Красный Профинтерн». Шесть бывших танкистов заготавливали для завода, в лесном урочище Фокинская Дача, лес и дрова. Танки , но уже без башен, использовались в качестве при вспомогательных работах.
     Еще когда прибыл в Брянск, то продолжил прерванное войной образование и поступил работать в систему пожарной охраны. Этой службе отдал почти полвека. Избрать героическую, почетную профессию пожарного, призванного стоять на страже жизни и собственности своих сограждан, мне помогла военная закалка.
     Начал службу с должности рядового пожарного в пожарной части по охране крупнейшего предприятия области Брянского машиностроительного завода. Некоторое время работал инструктором по профилактике. Затем поступил в Ленинградское пожарно- техническое училище. После окончания этого учебного заведения избрал местом дальнейшей службы Магаданскую область. Работал в этом дальнем краю начальником пожарной части, преподавателем и начальником школы младшего начальствующего состава.
     За время службы в пожарной охране не раз приходилось принимать непосредственное участие в тушении крупных пожаров. Помню, как зимой 1954 года возник пожар на Марчеканском судоремонтном заводе в городе Магадане. Тогда мы воевали с огнем при морозе минус 40 около двух суток. Замерзали рукава с водой, выходила из строя техника, брезентовые боевки огнеборцев обледенели и превратились в панцири. Но и в этих тяжелых условиях, сменяя друг друга, пожарные победили стихию.
     Приходилось участвовать в тушении крупных торфяных и лесных пожаров в Магаданской, Ленинградской областях. Специалистам не надо объяснять, что подобные особенно опасны, ведь горение торфа происходит под землей. После чего образуются пустоты- ловушки, куда легко может провалиться человек или машина. Такая трагедия произошла в Ленинградской области, где в подобную ловушку угодила пожарная машина с боевым расчетом.
     Вспоминается, как передавали накопленный опыт молодому поколению огнеборцев. Например, за пять лет моей работы преподавателем а затем начальником шестимесячной школы подготовки младшего начальствующего состава, для военизированной пожарной охраны Хабаровского края, Магаданской области, было подготовлено более 500 командиров отделений и помошников инструкторов.
     Ушел на пенсию по выслуге лет в 1975 году, но и после этого не оставил полюбившееся мне пожарное дело и продолжал трудиться. Много сил и труда затратил на организацию нашей областной пожарной выставки. К слову сказать, очень нужной и важной организации, которая вот уже не один десяток лет проводит широкую противопожарную пропаганду среди всех слоев населения. Это дело нужно всемерно продолжать и развивать. Ведь счет побывавших здесь посетителей идет на десятки тысяч. Это просто замечательно, что некогда созданное нами на пустом месте детище завоевало авторитет, люди идут сюда с желанием. Здесь они не только получают нужные знания в вопросах пожарной охраны, а и узнают много нового о истории, традициях и дне сегодняшнем брянской пожарной охраны. Об этом свидетельствуют многочисленные благодарственные отзывы, которые экскурсанты оставляют в книге отзывов".
Иван Ивкин,
ветеран Великой Отечественной войны и пожарной охраны Брянской области,
полковник внутренней службы в отставке.
Сайт ГУ МЧС по Брянской области, 18.02.2016г.
Источник: http://32.mchs.gov.ru/pressroom/news/item/3449013/