«ЖЕЛЕЗНЫЙ ЯЩИК» С РЕССЕТЫ
стал настоящим историческим кладом
В 1992 году на 41-м км реки Рессеты поисковиками был найден железный ящик. Его вскрыли, но документы Великой Отечественной войны не поддавались прочтению. В Госархиве области было принято решение об отправке их в научно-исследовательскую лабораторию судебных экспертиз. На первом этапе слипшиеся листы подвергались отделению друг от друга в условиях искусственно созданной влажной среды. Из-за ветхости бумаги документы получили дополнительные повреждения, но, несмотря на все трудности, удалось частично восстановить их содержание. Записи, находившиеся в ящике, датированы 1941 годом и имеют хозяйственное назначение: ведомости, авансовые отчеты, расходные ордера, квитанции об оплате, денежные аттестаты и т.п. Вероятно, все это принадлежало материальной части одного из воинских соединений. Какого? Это предстояло выяснить.
Еще в начале 1992 года на хранение в Госархив поступили документы по истории Брянского фронта, собранные ветераном Великой Отечественной войны Николаем Семеновичем Майоровым. Это были схемы боевого пути, переписка с ветеранами, брошюры, фото, газетные публикации, аккуратно сложенные и переплетенные в отдельные папки. В процессе их изучения и стали появляться слова «Рессета», «окружение», «октябрь 1941 года».
При более тщательном сравнении находок из железного ящика и документов архива удалось установить связь между ними: найденные на реке Рессете документы принадлежат 290-й стрелковой дивизии, входившей в состав 50-й армии Брянского фронта. И, оказывается, это не первая подобная находка: в 1991 году на Рессете был обнаружен сейф с партийными документами 1036-го полка 260-й стрелковой дивизии той же 50-й армии (об этом писали местные газеты).
Созданный в августе 1941 года Брянский фронт должен был, по замыслу Ставки, не только «беречь Брянск», но и остановить танки немецкой армии под командованием Гудериана, движущиеся на Москву. «Закончив» со Смоленском, немецкие танки неожиданно свернули на юг, навстречу 1-й танковой группе фон Клейста. К середине сентября 1941 года в немецкое кольцо попала Киевская группировка советских войск.
Через месяц та же участь постигла и армии Брянского фронта. 30 сентября началась операция «Тайфун»: 2-я танковая группа армии Гудериана повернула на северо-восток — в обход Брянских лесов — и вышла в тыл фронта. 2 октября по всему Московскому направлению немецкие армии перешли в широкомасштабное наступление. Москва оказалась в осадном положении. В окружении в районе Вязьмы, севернее и южнее Брянска, оказались семь советских армий. А. Варфоломеев в статье «Солдаты 41-го» (газ. «Кузбасс», от 4.12.1991 г.) приводит такие цифры: в июле 1941 года 290-я стрелковая дивизия насчитывала 10902 человека, а из окружения в конце октября 1941 года вышли менее 8 тысяч солдат всей 50-й армии.
290-я была сформирована в июле 1941 года в г. Калягине. Об этом периоде в своем письме Н. С. Майорову сообщает генерал-майор, а в 1941 году лейтенант Алексей Илларионович Семенов: «В этой дивизии я был с первого дня ее формирования, т.к. в штабе Московского военного округа вместе с полковником Рякиным, назначенным командиром 290-й дивизии, 12 июля 1941 года получили назначение и документы на формирование дивизии в Арзамасе. Но по прибытии туда через два дня ее формирование было перенесено в Калязин Калининской области. К концу июля дивизия была укомплектована личным составом за счет призывников г. Калягина и близлежащих районов, но без оружия. Оружие получили на станции Сельцо Брянской области по пути на фронт...»
В августе-сентябре 1941 года 290-я стрелковая дивизия вместе с 260-й заняла оборону от Почепа и далее на север, прикрыв Брянск с запада. 17 августа в районе Почепа немецкие танки и мотопехота нанесли удар. Из письма А. И. Семенова: «Бой под Почепом был очень скоротечным, т.к. часть 878-го с.п., оборонявшая Почеп, не имея тяжелого оружия и артиллерии, не могла оказать упорного сопротивления танковой колонне немцев, наступавшей с направления Унечи. Под ударами авиации, танков и бронемашин, понеся большие потери, вынуждены были отходить с одного рубежа на другой в направлении северо-западнее Брянска. Так как дивизия не имела связи с соседями, да потом и со штабом армии, то она очень много маневрировала и в конце концов была зажата немцами в болотах в районе Гутовского лесозавода.
...14 октября 1941 года был приказ оставить всю технику, сжечь ее и испортить, а личному составу выходить мелкими группками на восток. Управление дивизии выходило самостоятельно... Мне в ночь с 14 на 15 октября 1941 года удалось собрать остатки полка, главным образом связистов, саперов. Организовал группу, и мы, пробираясь через болота, вышли из зоны боевых действий немцев. На второй день к нашей группе присоединились люди из других полков. 27 октября 1941 г. я привел в Тулу 540 человек...»
В архиве хранятся воспоминания другого участника событий 1941 года — Зинаиды Владимировны Зубковой, бывшего партгрупорга разведроты 290-й стрелковой дивизии.
В начале октября 1941 года немцами были захвачены Орел, Карачев, Орджонекидзеград, бои разворачивались под Ивотом, Людиново... Перед отступавшими солдатами легла Рессета. Противник использовал мобильность и мощь своих передовых отрядов, перехватывал выгодные рубежи. Впереди — Рессета, гнилые, заболоченные места, тупик. Там сосредоточился огонь всей артиллерии, танков. Строящиеся под огнем переправы разрушались под обстрелом противника, унося в болотную воду сотни жизней.
Напирая друг на друга, из лесов шли отступающие. Рессета стала эпицентром катастрофы Брянского фронта.
«...К полудню 13 октября, — пишет З.В. Зубкова, — на голом Лихом болоте скопилось столько людей, повозок, автомашин, пушек, тягачей, что пройти можно было, только пробираясь под животами коней, под дышлами бричек или щелями между машинами. Болотная земля прогибалась под ногами, как парусина, под колесами она лопалась с глухим выдохом. Пушки, подводы ложились брюхом на прихваченную морозцем ржавую, затоптанную жесткую траву, и вытащить их было нельзя, и тащить было некуда. Переправы не было. Каждые 5 минут в реку, туда, где еще виднелись остатки бревенчатого моста, пачками ложились снаряды... К полудню 13 октября не было полков, батарей, батальонов. Под вечер потекли с бугров к Рессете раненые. Ими были переполнены медпункты. Раненые и больные лежали на машинах, на повозках, на тропинках у реки... Под вечер фашисты ударили из пушек по всему Лихому болоту... Ночь пришла страшная. На кашель, на лязг, на скрип отвечал из заречных кустов пулемет. 14 октября показалось солнце... На Лихое болото прилетели самолеты врага, они высыпали бомбы на остатки переправы и ушли, просматривая Рессету вниз по течению».
Почти месяц боев в тылу врага. Только 26 октября воины 290-й стрелковой дивизии вошли в Тулу, разорвав кольцо окружения.
А дальше — оборона Тулы и освобождение Калуги, в 1944 году — освобождение Могилева (за что 290-й стрелковой дивизии присвоено наименование «Могилевская» и она была награждена орденом Красного Знамени) и Гродно. Войну закончила 290-я Могилевская Краснознаменная, орденов Суворова и Кутузова стрелковая дивизия в Германии. Расформирована была в 1946 году.
На Рессете при отступлении и был потерян, а может, спрятан, железный ящик с документами. Сегодня это большой исторический клад. Хотя полностью не воссозданы все документы, многие просто рассыпались и превратились в прах, но удалось по их фрагментам частично восстановить фамилии личного состава дивизии. А это уже удача: ведь полного списка призванных в действующую армию в 1941 году в Архиве Министерства обороны нет. Поэтому документы с Рессеты бесспорно уникальны.
Истлевший текст документов с трудом поддается прочтению, многие слова размыты или выцвели, некоторые справки склеены из нескольких частей.
«Справка выдана техн. интенданту 2 ранга Дубровину Юрию Владимировичу в том, что он с 27 июня до 7 июля 1941 г. находился в 175-м армейском запасном стрелковом полку в должности помощника начальника ОВС полка. ...продовольствием не удовлетворялся...»
«Справка от 29 июля 1941 г. ...политруку запаса Сорокину... работает в должности секретаря политотдела 290 СД».
«...политруку запаса тов. Петухову В. И. ...работает в должности редактора дивизионной газеты...»
На многих документах удалось восстановить только фамилии, иногда должности: «(по)возчик Быков, (печ)ник Баканов А. О., писарь старшина Букин Ив.Ос.»
Сколько еще тайн хранят Рессета, Днепр, Висла? О скольких погибших они могут рассказать?
А. ИВАНЮШИНА, сотрудник Государственного архива Брянской области
Брянские известия 3 июня 2000 г.
