А не это ли?

"Расправа над партизанами

В феврале 1943 года, попав в тяжелые условия блокады, группа партизан 4-й Клетнянской партизанской бригады «За Родину» вышла из окружения и с большим трудом пробралась в родную деревню Козловку. Обмороженные, обессиленные люди хотели хоть немножко прийти в себя перед новой дорогой. О партизанах пронюхал староста Загорский.

На службу к оккупантам Загорский поступил добровольно. Ему сразу дали волость в селе Балыки с прилегающими деревнями, а также винтовку и пистолет. А злобы у него своей хватало. Здесь-то и развернулся бывший колхозный счетовод. Загорский был «примерный», с точки зрения немцев, староста. Это они засвидетельствовали медалью, которую повесили ему на немецкий френч. Он многое умел. Ворваться среди ночи в хату партизанской семьи с требованием сказать, где скрываются партизаны, обобрать до последней нитки, огреть плетью больную женщину, которая будет просить оставить корову. Разломать в лютые холода печь, согнав с нее малышей. Вывести в огород девушку, чтобы «попужать» ее расстрелом. Погнаться за санями с хворостом с радостным воплем: «Ага, попались, партизаны!». Партизаны ему мерещились всюду. Он ненавидел их. Выслеживал и страшно их боялся. Даже ночевать в своей волости боялся, убегал в город Мглин. Вот как хотелось бы ему расправиться с советскими патриотами:

— Их надо резать на куски, посыпать солью и бросать в канаву — собакам мясо будет! — изощрялся в красноречии Загорский.

И однажды предатель все-таки дорвался до крови.

Вместе со своими полицейскими он рыскал по дворам, сараям, погребам, баням. И все пришедшие ночью в деревню Козловка партизаны были арестованы. Их было шестеро: Бошаро Иван, Бошаро Павел, Бошаро Василий, Голушко Михаил, Куцобин Илья, Сорокин Александр. Никакие просьбы, убеждения партизан и их родных отпустить их не имели успеха.

После избиений и допроса их увезли в село Дивовку, где остановились в доме одного полицая. В два часа дня в дом к пленникам внесли шомпола и палки. Всех заставили раздеться. Распоряжался Загорский. А наготове уже стояли полицейские: Алехин, Глядяев и братья Иван и Петр Петуховы. И началось зверское истязание своих односельчан. От ударов шомполами и палками на спинах партизан лопалась кожа, под лавкой растекались лужи крови. А от крови бандиты все больше зверели. Люди уже не могли кричать, а мучители продолжали бить и бить. Куцобину выкололи глаз, Павлу Бошаро сломали руку и ребра. На дворе уже было темно. Но темнее самой ночи были спины партизан. Они уже не могли сами одеться. Их бросили раздетыми в сани, как бросают безжизненные кули. Повезли за окраину деревни. Раздались выстрелы... И не стало шести патриотов. Осиротело шесть семей.

В темных хатах бились в рыданиях жены и матери. Голосили дети. Тяжело переживал потерю родных: отца, брата, дяди молодой партизан Николай Бошаро.

А убийцы гоготали, представляя в лицах, как они сегодня здорово «поработали». И этой расправы Загорскому показалось мало. Он определил на немецкую каторгу дочерей казненных и сам гнал их до города Мглина.

Возмездие пришло к нему уже после войны. Свидетели его преступлений напомнили обо всем «забывчивому» фашистскому приспешнику".

По материалам книги Чуприк-Малиновский И. П. , Кусачев М. Д. Непокоренная земля Мглинская.